Рейтинг@Mail.ru


Приложение технологическаго журнала. Тома 4. Часть 2


Искуство пауков.

(По наблюдениям Каролана)

Нижеследующие опыты служат особенным прибавлением к познанию способа, коим нитеводные пауки переносят по воздуху себя и свою ткань из одного места в другое в менших или больших разстояниях; наблюдения сочинителя могут вообще способствовать к изъяснению хозяйства пауков, которое до сего времени было почти неизвестно. Г. Каролан разсказывает об оном следующее. Чтоб можно было удобнее и подробнее разсмотреть способ пауков прикрепляющих свою паутину к таким местам, до которых они без нее дойти не могут, наполнил я большее блюдо водою, посреди котораго составил из глины островок, где воткнул перпендикулярно соломенку длиною в 12 дюймов, а подле нее положил два cyxиe камешка, для того чтобы влажная глина не препятствовала пауку в его работах; потом посадил я паука на соломенку, и поставил блюдо на стол посреди комнаты.

Паук во весь день бегал по соломенке в верьх и вниз и по камешкам, стараясь уйти, ибо коль скоро он касался до воды, то отбегал от нее проворно, как будто бы боялся оной. В сем положении оставил я его на ночь; но поутру увидел, что его тут совсем не было. При подробнейшем изследовании усмотрел я паутину протянутую перпендикулярно от конца соломенки до потолка и к нему прикрепленную. Я не понимал, как мог паук cиe сделать, но наконец подумал, что он или каким нибудь образом ускочил, или кинул от себя паутину на оное разстояние.

Потом я достал другаго и такого же паука, и коль скоро посадил его на соломенку, то увидел, что он нетерпеливее и скорее, нежели его предместник, старался уйти из плена, Он начал посредством паутинки длиною около дюйма и прикрепленной к средним ногам, спускаться с верхняго конца соломенки, потом головою и передними ногами зацепившись за соломенку, а задние протянувши в зад, висел в таком положении, и из своих отверстий (бородавок) выпускал помаленьку нить длиною, в три фута, которая мало по малу вылетала в верьх по прямому направлению. Между тем как паутина летала одну или две минуты, паук вертелся полукругом и ухватив нить передними ногами притягивал ее к себе. Направление нити с верьху в низ образовало сначала с короткою нитью, на коей висел паук, самый острый угол, разширявшийся при притягивании паутины, и принимавший более и более горизонтальное направление. Сие походило на игру детей, спускающих змеи. Когда паук притягивал к себе проворно передними ногами паутину, тогда около задних ног, прицепленных к соломенке, образовался клуб. Когда я дул на нить, и таким образом переменял ея положение, или придавал ей волнообразное движение, то она скоро опять принимала прямолинейное направление. Наконец паутина зацепилась за ручку кресел по близости стоявших; паук продолжал ее притягивать к себе, пока почувствовал, что она пристала крепко, Тогда побежал он немедленно по ней, и укрепил ее другою нитью по толще, им проведенною. А как сей паук был еще очень молод, то и трудно было приметить его нитей, и без пыли на них насевшей, оне были бы может быть совсем невидны. Я повторял сей опыт с многими другими пауками сего рода, и получил почти одинакия последствия; и поелику все они были очень молоды, то чрезвычайная тонкость их нитей соделывала наблюдения затруднительными.

Наконец достал я паука, который был гораздо больше прежних; я посадил его на соломенку, и как он был освещен солнцем, то мне легко можно было наблюдать все движения. Он начал немедленно и очень скоро выпускать довольно длинную нить. Желая изследовать подробно конец нити, дабы узнать, нет ли в ея образовании чего нибудь особеннаго, чтобы могло доказать способность ея приставать так скоро ко всему, до чего только ни коснется, оторвал я нить близь соломенки, и тянул ее помаленьку; но все что я мог в ней приметить, состояло в том, что она к концу становилась тонее и нежнее, и наконец была почти невидима; может быть cиe coдержание необходимо для летания ея в верьх по воздуху. Потом паук выпустил новую нить, которую он укрепил другою нитью, покороче. Соединив оныя, прицепил он Их к соломенке, и тянул к себе передними ногами другой конец до тех пор, пока нить сделалась очень коротка, и когда он приметил, что она прицепилась, тогда ее покинул и отдыхал несколько времени, чтобы собрать силы к новому и гораздо большему напряжению. Потом спустился он на 2 дюйма ниже верхняго конца соломенки и выпустил из своих отверстий, (бородавочек) вдруг две нити, которыя были гораздо длиннее перьвых; к сим нитям прибавил он немедленно и в том же направлении еще многия другия очень тонкия нити. Здесь при солнечном свете мог я нащитать 14 нитей вышедших из бородавочек. Все сии нити вдруг были соединены в одну, и как оне тянулись и от действия паука получали свое направление, то казалось, как будто бы из бородавочек выходил воздух, или електрический поток, который гнал пред собою нити и собирал их в одну главную нить. Паук вертелся, как обыкновенно, кругом; прицеплял новую нить к перьвой, и казалось управлял ея движениями, пока она наконец дошла до стены, к которой она пристала; он немедленно побежал туда по ней. Я словил его опять, посадил на соломенку, и вынес блюдо из комнаты в сад. Тогда был не большой ветер, и насекомое совсем не двигалось; после нескольких к нему прикосновений, чтобы заставить его переменить место, сделал он наконец новый опыт к побегу. Паук начал работать, и когда ветр помаленьку выпускаемыя нити разносил, то он свил нить длиною в несколько сажен, и когда она дошла до земли, то порвалась от ветра.

Скорость, с какою выходят нити так велика, что паук, как я думаю, может в одну минуту выпустить нить длиною в 30 сажен. Непонятно, как может он в комнате, где нет совсем ветра придавать своей нити горизонтальное или перпендикулярное направление с низу в верьх. Должно думать, что при такой тонкой и легкой ткани вышедшая после часть движется скорее перьвой, от чего должно происходить волнообразное качание или запутывание. Сие разсуждение заставляет предполагать, что пауки могут вместе с их нитью извергать воздухообразную или другую тонкую жидкость, ибо мы видим ясно, что нить подобно рыболовной уде идет прямо вперед, пока то нужно для паука, и почти всегда в большем или меншем направлении вверьх. Ежели електрический угорь может издавать от себя електрическую силу; то почему паук не может иметь другой, сему подобной способности? Между тем как паук спускался на короткой нити с соломенки, и бросал вторую нить, приметил я, что когда я дул на нее и она отлетала, то паук несколько поднимался в верьх; я попробовал его самаго оттащить за нить, и мне действительно удалось таким образом оттащить его на несколько футов, так что он не переставал выпускать за собою паутину. Сие подало мне объяснение, как он может при стечении благоприятных обстоятельств посредством довольно длинной нити носиться далеко по воздуху. Да и действительно предположение мое вскоре после того подтвердилось, и именно: когда я такого паука пустил по моей простертой руке, то он начал у меня на пальце спускаться по нити длиною в 6 дюймов. Потом пустил он довольно длинную нить, которая шла сначала горизонтально, но вскоре потом поднималась и увлекала за собою паука. Когда он поднялся на столько выше моего пальца, на сколько разстояния был сначала ниже онаго, тогда перервал нить, которою был прикреплен, и продолжал исподволь и медлительно подниматься к потолку, где приближившись к стене вышел наконец на оную. Во время сего полета движение его было скорее, нежели когда он бегает по нити. Если насекомое в тихом комнатном воздух движется с такою легкостию, то на открытом воздухе движение его должно быть гораздо скорее. Главное действие состоит всегда в том, что насекомое из своего твердаго упора спускается по нити на несколько дюймов, и оттуда выпускает другую, долженствующую продолжить первую. В сем висячем положении может паук видеть гораздо далее, довольно ли сильно продолжаемая нить идет в верьх, или зацепилась ли она за какое нибудь тело, могущее ей служишь упором. Таким образом могут они доходить до нарочитой высоты.

Опыты, учиненные мною с другим родом пауков, у котораго тело было желтое блестящее, а ноги очень короткия, доказали мне, что и сия порода также выпускает нити, но не столь длинныя как геометрический паук. При других породах пауков теже опыты были неудачны, то есть: что ни один из них не мог уйти, хотя сидели они на соломенке 8 или 10 дней; впрочем они были так бодры как и в то время, когда я принес их с поля. В таком заключении никогда не могли быть два паука вместе; сильнейший всегда умерщвлял слабейшаго, который по видимому знал хорошо соразмрность их сил; слабейший паук боялся своего противника более всего другаго к нему подносимаго; если я дотрогивался до него пальцом, то казалось, что сие его нимало не страшило; но коль скоро видел он идущаго к нему сильнейшаго паука, то убегал от него даже в воду.

Один из сих пауков упал в воду, и плавая по оной, не мог никак выдти; но когда хотел я ему подать помощь, тогда нырнул он на дно блюда, по которому ходил также скоро как по земле, и подобно маленькому раку. Дошедши до края воды не хотел он, как казалось, выдти из оной, поелику вода сжала у него ноги, так что он с трудом мог двигаться. Я приметил, что во время перваго погружения выходили из его боков большие воздушные пузыри, a сие самое и заставляет заключать, что сии насекомыя могут ходить в воде на пузырях на подобие плавательных. Вышепоказанные опыты удостоверили меня, что пауки имеют способность выпускать нити неопределенной длины, и посредством оных переходить из одного места в другое. Я думаю, что сие достопримечательное явление было наблюдаемо французским испытателем природы (Гомбертом), ко особенныя мною описанныя действия, сколько я знаю, еще нигде не открыты и неописаны. Сколь чудесно награждена всякая тварь всем потребным для удовлетворения ея нужд, и с каким удовольствием открываем мы повсюду в природе новые следы премудрости и благости Зиждителя.

Известно, что древнейшие испытатели природы Аристотель и Плиний сравнивали выпускание нитей пауков с метанием игл дикобразов. Англинский испытатель природы Мартын Листер в конце 17 столетия объяснил оный предмет подробнее, и в его естественной истории о пауках (переведенной и дополненной Мартинием и Гецем, Кведлинбург и Бланкенбург 1778) говорит между прочим следующее: Пауки выпускают свою паутину с такою же силою, как дикобразы свои иглы, и разность состоит только в том, что сии иглы могут от тела дикобраза отделяться и вылетать нa довольно великое от него разстояние, напротив того нити пауков, сколько их ни тянешь, все еще остаются в пауках, и выходят от них как лучи от солнца.

Назад Вперед