Григорьев А.А.

Подробное описание поддержка готовых сайтов на нашем сайте.

Субарктика

VIII. Типичнейшие варианты физико-географического процесса равнинной Cубарктики

Географическое положение, его обусловленность и радиационные особенности. Другим вариантом физико-географической среды Субарктики, обладающим значительными особенностями по сравнению с описанными выше, является дальневосточный. Здесь суровые зимы сочетаются с холодным, облачным летом, низкие температуры которого связаны с очень частыми вторжениями холодных воздушных масс с соседних морей (Берингова, Чукотского и Охотского), обладающих очень низкими температурами воды. Вся северо-восточная приморская окраина Азии расположена таким образом, что эти воздушные массы могут вторгаться с трех сторон: с востока, с севера и с юга, почему роль их в летней циркуляции атмосферы здесь гораздо значительнее, чем роль арктических воздушных масс в. восточноевропейской Субарктике. Поэтому на их прогревание в дальневосточной Субарктике должно тратиться гораздо больше радиационной энергии, чем там. Поскольку же эти воздушные массы, как холодные, обладают пониженным содержанием влаги, а при вторжении непосредственно с моря и пониженным содержанием углекислого газа, они должны отличаться также и пониженной способностью поглощать длинноволновое земное излучение. Это, в свою очередь, не только затрудняет нагревание воздуха, но оказывает большое влияние на величину летнего радиационого баланса, сильно снижая величину его показателей. Поэтому показатели радиационного баланса, типичные для Субарктики, должны на Дальнем Востоке располагаться на гораздо более низких широтах, чем в северо-восточной Европе.

В результате описанных радиационных и температурных условий субарктический пояс на восточной окраине Азии (как и Северной Америки) простирается так далеко на юг, ограничиваясь, однако, лишь, прибрежной каймой материка, подверженной особенно усиленному воздействию холодных морских воздушных масс.

На таких широтах эффективная солнечная радиация должна быть, заметно больше, чем в восточноевропейском секторе Субарктики, тогда как показатели летнего радиационного баланса тут и там, как указывалось, должны быть очень близки. Большая интенсивность эффективной солнечной радиации должна создавать в дальневосточном секторе Субарктики несколько более благоприятные, чем в восточноевропейской: Субарктике, тепловые условия на земной поверхности, воспринимающей солнечную радиацию. Как мы увидим ниже, это сказывается на некоторых элементах растительного покрова и на некоторых геоморфологических процессах.

Обширный равнинный участок дальневосточной Субарктики мы находим лишь в бассейне нижнего течения р. Анадырь и по западной окраине Анадырского залива. Располагается он между 63° и 65.5° с. ш. Севернее субарктическая полоса занята горами; здесь равнинные участки занимают лишь незначительные площади вдоль тихоокеанского побережья Чукотского полуострова. Южнее, в районе бассейна р. Пенжина и вокруг Пенжинской губы, равнинные участки вкраплены между гор, что придает им специфические особенности. Поэтому мы сосредоточим наше внимание на Анадырском районе, который к тому же лучше других изучен В. Б. Сочавой (Das Anadyrgebiet, 1930), В. Н. Васильевым (1936) и др. Следует отметить, что как Анадырский и Пенжинский участки, так и все тихоокеанское побережье Чукотского полуострова принадлежат к прибореальной зоне Субарктики, причем юго-западная половина прианадырского субарктического района относится к южной подзоне указанной зоны, а северо-восточная - к северной ее подзоне.

Зимние условия. Зима, судя по данным для пос. Анадырь,. (лежащем на 64°45' с. ш. на берегу моря, в северной подзоне прибо-реальной зоны, близ южной границы последней), в дальневосточной Субарктике значительно мягче, чем в западном крыле восточносибирской Субарктики. Средние температуры трех зимних месяцев (декабрь - февраль) более чем на 8° выше, чем там, но примерно на 3.5° ниже, чем в восточноевропейской Субарктике. Низкие зимние температуры воздуха связаны здесь с вторжениями как холодного арктического воздуха, так и еще более холодных воздушных масс, форми-рующихся в умеренных широтах Восточной Сибири. Морской воздух зимой реже посещает Анадырский район, температуры его тоже низкие, так как воздух приходит с морей, покрытых льдом.В начале зимы снега выпадает мало, и лишь с конца декабря, когда район оказывается в сфере влияния арктического воздушного фронта, снеговой покров начинает сильно нарастать, достигая в апреле в среднем 70-80 см мощности. В переводе на жидкие осадки это составляет в среднем около 250 мм влаги. Очень низкие средние месячные температуры начала холодного периода (в октябре -5°, в ноябре -14.7°, в декабре - 21.1°) при очень тонком снеговом покрове обусловливают сильнейшее промерзание почвы с осени и большое охлаждение литосферы, лишь немногим уступающее таковому в восточносибирском секторе Субарктики. Средняя годовая (остающаяся без сезонных изменений) температура на глубине 10-15 м в районе Анадыря не выше 5.1° (Качурин, 1938, стр. 32-35). В начале сентября, когда оттаивание мерзлоты всего больше, температура вечной мерзлоты на глубине 2 м от дневной поверхности держится около -2°, а на глубине 4.5 м ниже -4°.

Описанные условия очень близки к восточносибирским. Поэтому здесь так же, как и в восточносибирской Субарктике, зимою образуется очень много морозобойных трещин, особенно в местах изломов рельефа, именно "вдоль бровок различных уступов и склонов, по берегам бухт, озер и речек, а также вдоль канав, оврагов и т. п. Большое количество трещин встречается и на сравнительно ровных поверхностях плато, на площадках террас и в низких заболоченных и заторфованных участках" (Качурин, 1938, стр. 40). Ширина трещин варьирует от нескольких миллиметров до 0.5 м, длина - от одного до нескольких десятков метров. Часть этих трещин ранней весной заполняется водой, которая замерзает, превращаясь в систему ледяных прослоек, линз, пластов льда, как в восточносибирской Субарктике. Древние льды, сформировавшиеся еще в ледниковый период, защищенные хотя бы тонким слоем наноса, также могут в описанных условиях прекрасно сохраняться. И в самом деле, по данным С. П. Качурина, в низинах на громадных пространствах верхний десятиметровый слой рыхлых наносов состоит здесь на 50 и более процентов из пропластков и линз льда (Качурин, 1938, стр. 26 и 28). Однако условия для таяния всех этих ледниковых образований здесь иные, чем в восточносибирской Субарктике.

Особенности летнего физико-географического процесса. Неорганическая часть. Средние температуры лета (июнь - август) в пос. Анадырь несколько выше, чем на границе северной и южной подзон прибореальной зоны восточносибирской Субарктики и примерно лишь на 2° выше, чем на той же границе восточноевропейской Субарктики, хотя пос. Анадырь лежит на целых 4° широты южнее последней. Находясь летом в сфере влияния полярного фронта, анадырская Субарктика получает несколько меньшее количество атмосферных осадков, чем их выпадает в восточноевропейской Субарктике. Так, в пос. Анадырь, на берегу моря за 4 месяца с положительными средними температурами воздуха выпадает всего 125 мм осадков; дальше от моря количество их уменьшается. Однако преобладание морских ветров обусловливает большую облачность, по крайней мере в июле и августе.

Несмотря на несколько более высокие, чем в восточносибирской Субарктике, температуры, глубина оттаивания мерзлоты в Анадырском районе почти столь же мала вследствие значительно большей, чем в Восточной Сибири, мощности торфяного горизонта, летом лучше изолирующего минеральные почвогрунты от внешнего прогревания. Мощность торфяного и землисто-торфяного горизонтов на более или менее глинистом субстрате здесь часто достигает нескольких дециметров, доходя до 0.5 м, а иногда и более. На песках торфяной горизонт обычно имеет всего несколько сантиметров мощности, но все же он толще, чем в Восточной Сибири. Такое необычное для Субарктики (за исключением крупнобугристых торфяников) развитие торфяного горизонта связано с большей интенсивностью здесь роста мхов. Причина этого в первую очередь - повышенная эффективная солнечная радиация, связанная с положением анадырской Субарктики на указанных необычно низких широтах, благодаря чему тепловые условия, в которых протекает жизнедеятельность мхов, должны быть более благоприятны, чем в других описанных секторах Субарктики. Существенное значение имеет и обилие талых вод, обусловливающее большую влажность оттаивающего горизонта почвогрунтов; сочетание этих двух условий обеспечивает возможность лучшего, чем обычно в Субарктике, произрастания сфагнумов. Там, где торфяной горизонт имеет значительную мощность, оттаивание подстилающего его грунта очень невелико.¹

По наблюдениям С. П. Качурина (1938, стр. 30), в районе северной части Анадырского залива при толщине торфа в 20-30 см верхний уровень вечной мерзлоты располагается на глубине всего лишь 35-40 см. "При наличии более мощных слоев мха и торфа мерзлота обычно начинается уже в слое самого торфа". Там, где целостность торфяного горизонта нарушена на плоских оголенных участках, мерзлота протаивает до глубины одного метра. Изобилие в грунтах ледяных образований в сочетании с описанными температурными и радиационными условиями приводит к тому, что более крупные морозобойные вертикальные трещины нередко превращаются в овраги с ручьями, питающимися, хотя бы временами, водами, получающимися от таяния грунтовых льдов, обнаженных трещиной. Иногда целые речки текут по руслам, возникшим таким образом (Качурин, 1938, стр. 45). Если такой овраг пересекает большие линзы льда, на месте последних сначала образуются пещеры, а затем, когда потолок их проваливается,- провальные озерки, в промежутках между которыми речка часто очень суживается и течет как бы в торфяном туннеле. Нередко морозобойные трещины, вызывая таяние мерзлых грунтов, стимулируют интенсивное развитие оползней.

¹ Как уже отмечалось, торфяной горизонт после промерзания лишается своих теплоизолирующих свойств.

Наряду с этим в результате растрескивания и разрушения торфяного горизонта над грунтовым льдом образуются, например, на севере района Анадырского залива, многочисленные замкнутые провальные озера, воронки и т. п.

Все это приводит не только к протаиванию значительных количеств грунтового льда, но и обеспечивает известную интенсивность эрозионно-денудационных процессов, - по-видимому, не меньшую, а несколько большую, чем в восточноевропейском секторе Субарктики. С образованием трещин, облегчающих таяние мерзлых грунтов, связано и наличие здесь на пологих склонах солифлюкционных "бугров пучения", столь характерных для восточноевропейской Субарктики, выливание плывуна по трещинам, главным образом у подножья склонов и другие явления солифлюкции. Однако явления, прямо или косвенно связанные в данном районе с таянием большого количества ледяных включений, наблюдаются лишь в низинах. На более возвышенных участках, особенно при наличии более или менее расчлененного холмистого рельефа, широко распространенного в бассейне Анадыря, они не наблюдались очевидно потому, что ледяных включений в грунтах там, как указывает С. П. Качурин, несравненно меньше. Впрочем, морозобойные трещины легко образуются в наносах и здесь, а наличие более значительных уклонов со своей стороны увеличивает интенсивность эрозионных процессов. С. Н. Качурин (1938, стр. 48) указывает еще на одну интересную деталь. На скальных грунтах, прикрытых каменными россыпями, наблюдается выпирание (под влиянием пучения) отдельных более крупных каменных глыб, до 2 м в диаметре; они нередко оказываются поставленными ребром.

Низкая температура талого горизонта почвогрунтов под торфяным пластом, связанное с этим пониженное испарение почвенной влаги и указанное выше немалое количество осадков обусловливают, как и в. восточном крыле восточносибирского сектора Субарктики, высокое стояние почвенных вод, а также ничтожные колебания их уровня. Отсюда широкое распространение, как и там, глеевого, но не просто глеевого, а специально торфяно-глеевого типа почвообразования. Только кое-где на хорошо дренированных песчаных участках встречаются слабо- и скрыто-подзолистые почвы, обычно торфянистые. Растительный покров. С описанными условиями связано широчайшее распространение здесь кочкарников, пушицевых и осоковых. Последние в анадырской Субарктике образуются особым дальневосточным видом "осокой Сочавы", названной по фамилии открывшего ее исследователя. На Чукотском полуострове преобладает обычная на северо-востоке Сибири осока Carex stans. Между кочками, достигающими до 30-40 см высоты, развивается моховой покров из сфагнумов, если воды в почве много, из зеленых мхов, если влаги меньше, или из кукушкина льна - на еще менее влажных участках, и наконец, из кустистых лишайников - на наиболее сухих местах; а так как степень увлажнения в значительной мере зависит от чисто местных условий - наличия незначительных понижений или повышений, то нередка состав мохо-лишайникового ковра меняется очень быстро, и он приобретает большую пестроту. Вместе с тем, в зависимости от некоторых местных условий, получают преобладание либо пушица, либо осока Сочавы; так, например, в сильно заболоченной тундре преобладает первая, а осока Сочавы. заменяется другими видами осок (водной и т. п.).¹

В северной подзоне прибореальной зоны на кочкарниках среди кочек произрастают ерник (Betula exilis), багульник (Ledum decumbens), голубика, брусника, водяника, альпийская толокнянка, некоторые представители разнотравья и злаков. Там, где господствует сфагнум, как. правило, появляются морошка, андромеда (Andromeda polifolia) и некоторые другие влаголюбивые формы. Наоборот, с усилением роли зеленых мхов связано появление ивовых кустарников, кассиопы (Cassiope ericoides) и т. п. Многочисленные озера обычно окаймлены гирляндой невысоких ивовых кустарников, а на юге северной подзоны. также и ольховых (Aimis f ruticosa); однако на севере подзоны приозерная кустарниковая кайма сходит на нет.

В южной подзоне прибореальной зоны на кочкарниках, кроме перечисленных выше растений, в значительном количестве произрастают приземистые кустарники нескольких более южных форм: кедрового сланца, березки Миддендорфа, некоторых видов ив и все той же ольхи. Кустарники эти по большей части занимают около трети или несколько больше площади кочкарников и, как правило, приурочены к склонам, хотя бы и очень пологим. На севере южной подзоны кедровый сланец встречается уже редко и заменяется главным образом березкой Миддендорфа, отдельные экземпляры которой, заходят и в северную подзону, где кедровый сланец совершенно отсутствует. Надо думать, что указанное участие в растительном покрове дальневосточной Субарктики кедрового сланца и березки Миддендорфа, отнюдь не являющихся типичными тундровыми кустарниками, связано с отмеченной выше необычной для Субарктики интенсивностью эффективной солнечной радиации, являющейся результатом смещения дальневосточной Субарктики в более низкие широты. Выше мы уже отмечали связанное с тем же обстоятельством усиленное развитие в дальневосточной Субарктике торфяного горизонта. Однако возможности его роста ограничены. По достижении мощности торфа в несколько дециметров водное питание живого растительного покрова оказывается уже недостаточным, и растительность начинает отмирать.

¹ На Чукотском полуострове участие сфагновых мхов в кочкарниковой тундре, как обычно в Субарктике, заметно сокращается к северу, так что на севере полуострова оно незначительно.

В частности, сфагновый торфяной слой прекращает нарастать, как только он достигает такой мощности, что оттаивание минерального грунта прекращается, так как это в корне меняет к худшему питание растений. Отмирание растительного покрова ведет к обнажению торфа, который после этого начинает разрушаться. Иногда такие участки покрываются лишайниками, но весьма часто разрушение продолжается до полного уничтожения торфяного горизонта и образования голых тундровых пятен, как это впервые описал для анадырской Субарктики В. Б. Сочава (1930).

Работавший в том же районе А. Т. Макаров (1937, стр. 152 и сл.) доказывает, что возникшие описанным способом на глинах и суглинках голые пятна постепенно превращаются в выпуклые медальоны до 40 см высоты, с ледяной линзой под выпуклым центром пятна. Разрезы через такие пятна свидетельствуют о сильном перемещении грунта под пятном. Судя по расположению обрывков торфа под центром пятна на глубине 60-70 см, движение грунта совершается от периферии вглубь к центру ядра и далее, вероятно, вверх. Распространены такие пятна-медальоны по всей прибореальной зоне дальневосточной Субарктики. Они постепенно зарастают. Пионерами растительности на них являются либо осока (Carex rotundata) и пушица (Eriophorum angustifolium), если они сильно увлажнены, либо голубика, брусника, андромеда и т. п. (Васильев, 1936, стр. 60).

Зарастанию пятен-медальонов содействует равномерное распределение снегового покрова, связанное с характерной для дальневосточной Субарктики умеренной силой ветра, особенно вдали от побережья. Эта же причина не благоприятствует широкому развитию ветровых пятен. Конечно, и в анадырской Субарктике вершины и верхние части склонов холмов, с которых ветер зимою сдувает снег, почти лишены растительности, но они не занимают значительных площадей. Голые пятна солифлюкционного происхождения, как указывалось, встречаются в северной подзоне, но преимущественно лишь у подножья склонов, так что распространение их ограничено. В общем суммарная площадь совершенно обнаженных (незарастающих) пятен в областях распространения пятнистых тундр прибореальной зоны дальневосточной Субарктики не больше, скорее меньше, чем в той же зоне восточноевропейского сектора. Это должно соответствующим образом сказываться на ежегодной средней продукции живой растительной материи с 1 га. Большое распространение осоковых и пушицевых кочкарников за счет обычных моховых тундр, как и лучший рост мхов (и лишайников), оказывают аналогичный эффект. Зато несколько более редкое размещение кустарников и их меньший рост (обычно до 1 м), чем в восточноевропейской Субарктике, уменьшают продуктивность растительного покрова. В общем на междуречьях дальневосточной Субарктики средняя продукция живой растительной материи не меньше, а скорее несколько больше, чем в соответствующих подзонах восточноевропейской Субарктики.

По исследованиям В. Н. Васильева (1936, стр. 62 и 64), запасы растительной массы в типичных анадырских кочкарных тундрах выражаются в следующих цифрах (табл. 25).

Насколько сравнимы данные цифры с приведенными выше для приуральских тундр, сказать трудно, так как нельзя гарантировать, что методы подсчета совпадают во всех деталях.

Обратимся теперь к растительному покрову речных долин и морских побережий. Долины рек обеих подзон дальневосточной Субарктики характеризуются наличием полосок ивовых, а иногда и ольховых и даже березовых кустарников. На речных галечниках, как правило; свободных от мерзлоты, в долинах южной подзоны Субарктики, реже в южной части северной подзолы, встречаются прирусловые полосы кореянки (Chosenia macrolepis) дальневосточной древесной породы, близкой ивам, а также ароматического тополя (Populus suaveolens). На север Чукотского полуострова они не заходят. "Семена тополя и чозении, созревающие в августе, прорастают на следующий год в условиях, вполне соответствующих экологии этих видов и наиболее благоприятных на Крайнем Севере для прорастания семян - именно на незаселенных растительностью галечных и песчаных отмелях, которые естественно прогреваются наиболее энергично, как всякая голая поверхность земли, и кроме того находятся в благоприятной микроклиматической обстановке поймы. Характерно, что в дальнейшем ни тополь, ни чозения под своим пологом не возобновляются совершенно" (Сочава, 1941, стр. 187-188). В долинах южной подзоны на склонах местами встречается редколесье из березы Кайандера (Тюлина, 1936). Низкие илистые берега рек, озер и протоков обычно заняты зарослями арктофилы, часто с примесью осоки (Carex stans), топяного хвоща (Equisetum limosum), вейника (Calamagrostis neglecta). Иногда вейник или осока образуют здесь и самостоятельные группировки.

Растительность морских побережий дальневосточной Субарктики характеризуется наличием узкой полоски болотистой тундры с преобладанием пушицы и осоки. В Анадырском районе главная роль принадлежит здесь травяно-моховым болотам, на Чукотском полуострове - сильно заболоченным пятнистым моховым тундрам. В южной подзоне в указанной полоске на пологих холмах встречаются кочкарники с редкими жалкими кустиками ивы и ольхи; в северной подзоне кустарники, как правило, отсутствуют. Интересно отметить большую роль в приморских группировках к югу от полярного круга сфагнумов. На юге Чукотского полуострова сфагновые болота обычно занимают на побережье пологие склоны, увлажненные проточными водами, получающимися от таяния снежников или от стекающей вниз верховодки (Городков, 1939, стр. 124).

На особенно благоприятных местоположениях на берегу моря, именно на южных склонах, покрытых мелкоземом, например, в бухтах Провидения и Лаврентия, располагаются густотравные и редкотравные луговины. Первые находятся там, где зимой выпадает много снега, весной быстро стаивающего; вторые - там, где стаивание его сильно запаздывает. Густотравные луговины встречаются значительно реже, чем редкотравные. В растительном покрове первых господствуют южные торно-луговые формы: осока (Carex Tolmiei), золотарник (Solidago multiradiata) из сложноцветных, аконит живокостнолистый с темносиними крупными цветами, а также желтоватые анемоны Ричардсона, сердечник гиперборейский с белыми и красными цветами, белая северная крупка, белая куропаточья трава (Dryas octopetala), копеечник темный, полярный мак, арктический и камчатский одуванчики, мятлик Комарова, белозор Коцебу с мелкими пестрыми цветами (из камнеломновых), фиалка ползучая и др. Высота травостоя - 30 см. Внутри Чукотского полуострова такие луговины отсутствуют; они широко распространены на Алеутских островах, т. е. в условиях холодного, изобилующего туманами, океанического климата.

Для редкотравных луговин характерны специфические приснеговые формы: снежный лютик, встречающийся в особенно большом числе, первоцвет (Primula pumila), лютик крошечный, полярная ива и др. (Городков, 1939, стр. 134-135).

Марши, местами встречающиеся на Чукотском побережье (особенно на северном), представлены луговинами, в основном состоящими из осоки (Carex subspathacea) и Двух злаков: вейника (Calamagrostis deschampsioides) и дюпонтии (Dupontia Fischeri). Эти растения "...своими красноватыми стеблями, соцветиями и листвой и придают своеобразный оттенок прибрежным маршам" (Городков, 1939, стр. 102).

В общем все приведенные данные о характере растительности долин и морских побережий не противоречат приведенной выше относительно положительной оценке продукции живой растительной материи на территории дальневосточной Субарктики.

Животный мир. Эта оценка отвечает и нашим сведениям о населяющем дальневосточную Субарктику животном мире млекопитающих и птиц, которым посвящена обстоятельная монография Л. А. Портенко (1941). Дикий северный олень водился здесь еще в XIX столетии в очень большом количестве, но к началу XX столетия численность его стала весьма ограниченной в результате нерационального метода охоты. Кроме обычных для других районов Субарктики менее крупных млекопитающих (песца, волка, горностая, зайца-беляка, полевок, леммингов), здесь обитает и несколько необычных для Субарктики южных форм: суслик длиннохвостый и пищуха, живущие по всей дальневосточной Субарктике, а равно и лисица и росомаха (последняя очень редко) в южной подзоне, а раньше сюда заходил и лось. Лисица приурочена к кустарниковым насаждениям речных берегов, где сосредоточены и служащие ей в пищу заяц-беляк, куропатка и др. Длиннохвостый суслик (евражка) выкапывает свои норы в более сухих местах на поймах и по южным склонам речных долин, в высоких гривах тундры и т. п., избегая площадей, покрытых густыми зарослями кустарников. Зимой он впадает в спячку.

Пищухи держатся главным образом по каменистым россыпям тундровых сопок. Многочисленны они лишь в горах. Таким образом, фауна более крупных грызунов здесь много разнообразнее, чем в других описанных секторах Субарктики. Для мышевидных грызунов характерно присутствие копытного лемминга, водящегося и в других секторах Субарктики, а также желтобрюхого лемминга, отсутствующего западнее, тогда как на наличие здесь обского лемминга указаний нет. Желтобрюхий лемминг устраивает свои норы как в песчаных гривах, так и в торфяных буграх и бугорках.

Из данных Л. А. Портенко относительно фауны птиц дальневосточной Субарктики вытекает, что взаимоотношения различных групп авифауны, связанной с водоемами, здесь чрезвычайно близки к таковым в восточносибирском секторе; группа гусей представлена здесь не менее богато, чем там; воробьиные представлены в дальневосточной Субарктике несколько меньшим числом форм, чем в большеземельской, но большим, чем в восточносибирской Субарктике. Это связано с соответствующим распространением кустарников в этих местах. Куликов в дальневосточной Субарктике на 50% больше, чем в большеземельской, и несколько больше, чем в восточносибирской. Это стоит, по-видимому, в связи с широким распространением в дальневосточной Субарктике кочкарных тундр. Участие в авифауне анадырской Субарктики особых дальневосточных (общих с Америкой) форм невелико. Самым крупным и распространенным представителем их является канадский журавль, гнездящийся в кустарниковой тундре, где он собирает ягоды и насекомых. В общем число видов птиц, связанных с пресными водами, здесь больше почти на треть, а сухопутных больше, чем в восточноевропейской Субарктике, примерно процентов на десять. Все это может быть принято за указание на несколько большее, чем в восточноевропейской Субарктике, обилие птичьих кормов, в том числе сухопутных и водных беспозвоночных.

Ихтофауна здесь сильно отличается от таковой в рассмотренных ранее секторах Субарктики. В Анадырь в июле и августе входит громадное количество тихоокеанских лососевых, мечущих икру в горных верховьях рек. Это кета и горбуша, являющиеся главными промысловыми рыбами, а также нерка и кижуч, появляющиеся в небольшом числе. Наряду с этим ловятся голец, нельма, чир, сибирский сиг, горбун, валек, ряпушка, хариус, щука, налим, корюшка (два вида). Осетровые отсутствуют (Агапов, 1941). На Чукотском полуострове, как и на Аляске, в мелких речках и озерах, промерзающих до дна, массами водится "черная рыба" (Dallia pectoralis) из семейства щуковых. Зимою она обычно замерзает, а летом снова возвращается к жизни (Есипов, 1937, стр. 119).

О степени интенсивности физико-географического процесса. Подводя итоги, заключаем, что продукция всех видов живой материи здесь несколько выше, чем в восточноевропейской Субарктике. Отсюда, по аналогии с тем, что было указано при рассмотрении ранее описанных секторов Субарктики, можно сделать вывод, что интенсивность биологического звена физико-географического процесса в дальневосточной Субарктике несколько выше, чем там. Раньше мы уже отметили, что и гидрогеоморфологическое звено физико-географического процесса развивается в дальневосточной Субарктике несколько интенсивнее, чем в восточноевропейской. Это сопровождается большим расходом минерального вещества коры выветривания, если расценивать приход и расход этого вещества так, как мы это делали при характеристике восточносибирской Субарктики. Вытекающий из всего этого вывод о несколько большей интенсивности всего физико-географического процесса в дальневосточной Субарктике по сравнению с восточноевропейской гармонирует с несколько более благоприятным на Дальнем Востоке в теплые месяцы сочетанием количества атмосферных осадков и температуры воздуха. Холодная часть года в дальневосточной Субарктике в отношении интенсивности свойственного ему физико-географического процесса распадается на две части, из которых первая характеризуется ничтожной циклонической деятельностью, а вторая - интенсивной. В первой физическое несоответствие основных энергетических факторов климатического процесса и несоответствие тепла и влаги если и наблюдаются, то не должны быть значительными, во второй - они очень велики. В соответствии с этим в начале зимы свойственный последней физико-географический процесс обладает значительной интенсивностью, начиная же с января интенсивность его должна резко снижаться.

В целом за год интенсивность физико-географического процесса в дальневосточной Субарктике несколько выше, тем в восточноевропейской, однако сама по себе, учитывая те широты, на которых располагается дальневосточная Субарктика, она очень низка, гораздо ниже, чем на соответствующих широтах далее на запад.